Данила Ладнюк: инвестиции в свободу

Данила Ладнюк, эксперт по управлению частным капиталом.

∙ Окончил МАМИ («Радиоэлектронные системы и комплексы») и РАНХиГС
(«Финансы и кредит»).

∙ Служил в армии РФ, в Группе российских войск в Закавказье.

∙ Работал в дипломатическом корпусе РФ (ГлавУпДК).

∙ С 2016 года профессионально занимается управлением частным капиталом.

∙ На текущий момент имеет $28 млн в управлении.

∙ Квалифицированный инвестор, имеет аттестаты ФСФР 1.0 и ФСФР 5.0.

Данила, расскажите о вашем профессиональном пути. Какой опыт позволил вамсостояться как успешному инвестиционному консультанту?

Мои родители были предпринимателями, в детстве я поменял несколько школ, мы часто переезжали из города в город. Контекст нашей жизни, наше благосостояние постоянно менялись. Это дало мне очень полезный навык коммуникации, адаптации к новым условиям, людям, новым форматам жизни.
Сфера инвестиций, в которой я нахожусь сейчас, — это живой организм, к переменам которого нужно уметь максимально быстро адаптироваться. Успеха добивается тот, кто умеет быстро приспосабливаться, видеть возможности, варианты оптимизации, повышенной эффективности, кто при меньших трудозатратах может получить наилучший результат. Я понял это с самого детства.

Что было после школы? Где вы приобретали свои hard skills?

Я хорошо учился в школе, поступил в университет на бюджет в МАМИ. Но мне было скучно, а я всегда прислушивался к себе. После первого курса решил взять некий тайм—аут, получил академ и уехал в армию. Эта история тоже стала важной вехой моей биографии. Первые три месяца отслужил в Подмосковье, и это была абсолютная скукота. Саморазвитие — один из главных принципов моей жизни. Поэтому через три месяца я написал заявление на перевод в Группу российских войск в Закавказье. Меня распределили в Армению, 102-я военная база, чудесное место. Во—первых, далеко отдома, во—вторых, это была боевая часть. Там я прочувствовал вкус к жизни, узнал армию в ее чистом виде. На три месяца мы уезжали в горы, жили в палатках в абсолютно боевыхусловиях, стреляли, бегали, запускали ракеты. Радость абсолютно мальчишеская, но совсеми армейскими сложностями и тяготами. Что я из этого вынес? Опять же — умение быстро адаптироваться, справляться с любыми конфликтными ситуациями, причем в абсолютно новом социуме.

Среда, в которую вы попали, едва ли напоминала университетскую.

Да, она была более животной. Попав туда, ты понимаешь, как выглядит другая сторона медали. Адаптационные навыки всегда позволяли мне быстро перестраиваться изанимать лидирующую позицию — в университете, в школе, на любой работе я всегда был организатором. То же случилось в армии. Сначала я получил звание младшего сержанта, а затем, заработав определенное доверие, стал командиром отделения разведки. Ну а дальше вернулся в Москву, закончил МАМИ по специализации «Радиоэлектронныесистемы и комплексы». Тема диплома у меня была забавная —  система «умный дом», тогда это еще не было мейнстримом. Уже параллельно с учебой я вышел на работу в дипломатический корпус, в ГлавУпДК, где впервые познакомился с темой инвестиций. Параллельно, уже в процессе работы, получил второе высшее образование поспециальности «Финансы и кредит» в РАНХиГС.

Чем вы занимались в подразделении МИДа РФ и как это было связано с инвестициями?

У Министерства иностранных дел есть отдельная структура, которая занимается недвижимостью. Я пришел на позицию помощника и достаточно быстро дорос до управляющего комплексом зданий. В моем ведении были посольства, офисы. Я был наемным сотрудником, но имел в подчинении большую структуру, состоящую из технических специалистов, юристов и людей самых разных профессий. Взаимоотношения с дипломатическими миссиями — это всегда очень тонкая история. Условно, к посольству, которое должно вам заплатить за аренду здания, нельзя отправить коллекторов. Все вопросы нужно пытаться решить так, чтобы стороны оказались впозиции win-win.

Какой вы переговорщик? Как получалось решить конфликтные ситуации тогда, на дипломатической службе? Используете ли эти приемы, подходы сегодня?

В переговорах всегда раскрывается парадигма, в которой живет человек. Есть люди, которые умеют хорошо проводить переговоры, умеют добиваться своих целей. Но живут в парадигме «победа—поражение»: «Победа любой ценой — я выдавлю из тебя все, что мне нужно». Я же всегда жил парадигмой «победа—победа», когда в диалоге, в решении финансовых задач все находятся в выигрышной позиции. Это возможно, это реально, и это выстраивает открытые и долгие отношения. И такой подход полностью себя оправдывает: сегодня 85% клиентов приходят ко мне по рекомендациям, и это лучшая оценка для моей деятельности.

Как вы решились уйти с престижной госслужбы и «прыгнуть» в частный бизнес?

Я знакомился с большими предпринимателями, владельцами миллиардных бизнесов. Важной стала встреча с топ—менеджером одного из крупнейших российских холдингов, которая познакомила меня со сферой инвестиций и подарила набор из пяти или шестикниг Роберта Киосаки. Они перевернули мое сознание, я понял, что деньги могут работать на тебя, и стал совсем иначе смотреть на объекты, которыми занимался. Представьте, что вам просто открыли дополнительный слой зрения. Вроде видишь то жесамое, но понимаешь, как можно увеличить эффективность и получить дополнительную прибыль.
При этом на своей позиции я зарабатывал только те деньги, которые мнеполагались. Истории с кросс—решениями меня не интересовали. Больше вдохновляла идея«поднять страну с колен», и чтобы при этом все были в выигрыше. Хотя поначалу я пытался реализовать кое—какие идеи, но сталкивался с неповоротливой бюрократической машиной, которая не давала им ходу.

Можете привести пример? Какие идеи не удалось реализовать на госслужбе?

К примеру, я рассчитал, что простая модернизация системы энергоснабжения и освещения одного из объектов, которыми я занимался, окупалась всего за год и в дальнейшем позволяла добиться значимой экономии. Но идея эта не нашла отклика уруководства, потому что оно не видело в ней личной заинтересованности, а лишний разнапрягаться никто не хотел. В то же время я много думал о неэффективности различных государственных процессов, той же системе пенсий: насколько комфортнее была бы жизнь наших пенсионеров, если бы они могли инвестировать в работающие финансовые инструменты вместо государственных пенсионных фондов. В результате я принял решение уйти с госслужбы и устроился в брокерскую компанию на позицию инвестиционного менеджера. Вскоре я точно понял, что мне нравится заниматься инвестициями. Меня вдохновляла мысль, что уровень жизни большинства людей можно поднять даже при их текущих доходах, что огромная часть страны живет совсем не так, как могла бы. И все это можно изменить, внедрив суперпростые инвестиционные модели, к примеру, учет личных финансов. Впоследствии это переросло в отдельный проект.
В тот период я изучал опыт российских и зарубежных family offices и создал собственную систему по формированию личного финансового плана, который позволяет экологично взаимодействовать с деньгами, правильно сохранять и преумножать капитал. Сейчас, не оставляя миссию по работе со всеми слоями населения,  мы фокусируемся насостоятельных клиентах. Для них мы выстраиваем нашу авторскую систему автоматизации накоплений и инвестиций.
Каждый месяц необходимая дельта списывается со счета клиента на его инвестиционные счета. Таким образом, он платит своего рода налог на богатство ежемесячно, делая себя при этом более состоятельным.

Наши читатели, как правило, люди состоятельные. За счет бизнесов, работы по найму у них уже сложился какой—то капитал. В чем принципиальная разница в стратегии инвестирования, если у вас, к примеру, миллион, сто или десять тысяч долларов? И будет ли у этих подходов что—то общее?

Главный общий момент — это точное понимание, на что вы тратите деньги. С этогодолжен начать любой инвестор, каким бы ни был его ежемесячный доход. Предпринимателям любого масштаба важно уметь отделять деньги бизнеса от личных денег, которые вы можете безболезненно вывести из оборота. Когда вы сепарировали личные финансы от бизнеса, нужно выделить дельту, которую можно откладывать и инвестировать. На этом этапе вне зависимости от достатка у многих возникают проблемы. Как—то мой будущий клиент, зарабатывая 7-10 миллионов в месяц, обронил в частной беседе, что инвестировать ему нечего. Мы начали разбираться, провели аудит, заполнили доход—расход и обнаружили, что 30% его расходов занимает статья «прочее». Это были неконтролируемые траты — что—то куда—то перевел, кому—то скинул. В результате их удалось взять под контроль.
Получилось откладывать 2-3 миллиона в месяц, за год мы пришли к $800 тыс. с учетом капитализации, реинвестирования, роста курса доллара и так далее. Представляете, за год с нуля подойти к практически первому миллиону!

Есть в вопросе контроля финансов один нюанс: многие не хотят себя ограничивать, боясь потерять драйв, лишить себя удовольствия, связанного с потреблением. Получается ли экономить, сохраняя клиентам радость жизни?

Безусловно. Тем более что третья чашка кофе в день может быть вредной. И это касается большинства незапланированных трат, попадающих в категорию «прочее». У меня есть сумасшедший кейс, когда мы помогли сформировать инвестиционный капитал молодой девушке, сэкономив в десять раз на клиниках. Она очень внимательно относилась к своему здоровью, делала всевозможные чек—апы и процедуры, но не представляла, сколько именно на них тратила. Посчитав, приняла решение купить годовое обслуживание в конкретной клинике, что позволило решать те же задачи, но при этом создать базу для пассивного дохода.

Подведу промежуточный итог: первое — это контроль, поиск вместе с финансовым советником неэффективности в текущей структуре расходов и выделение «дельты» для инвестирования.

Совершенно верно. И только после этого выстраивается ваша персональная инвестиционная модель. Фиксируется цель — человек должен понимать, зачем ему богатеть, чего он хочет добиться с помощью денег. Мы формируем план взаимодействия с деньгами с максимально долгосрочной перспективой — дольше, чем ваша жизнь.
Многие не задумываются над горизонтом дальше своей жизни. А я считаю, что очень важно, особенно сейчас, создать для семьи некую почву, пассивный доход, которой придаст ей уверенность. Это структурированный портфель, который не сводится к инвестиционной недвижимости. О том, что может случиться с арендным бизнесом, мы узнали во времена ковида. У моего клиента, имеющего миллионы долларов в коммерческой недвижимости, закрылись все объекты, генерирующие ему кэш—флоу. Выручили только альтернативные инвестиции.

Вопрос о будущем семьи для вас непраздный. Несколько лет назад вы женились, а полтора года назад у вас родился сын. Поменялось ли что—то в связи с этим в вашей личной финансовой стратегии?

Конечно, к примеру, у меня есть стратегия, которая позволит обеспечить сыну качественное международное образование, даже в том случае, если к его 18 годам со мной или с моим бизнесом будет что—то не так. Я сформировал фонд, который уйдет по праву наследования моему сыну, и автоматизировал его пополнение на $500 ежемесячно. Похожие инструменты мы запустили и для некоторых моих клиентов. Причем работа через траст—фонд позволяет создавать очень тонкие настройки. Например, прописать условие, что получение денег возможно только в том случае, если в аттестате у ребенка будут только пятерки и четверки. Или что он сможет иметь доступ только к дивидендам, но не к самому капиталу, если его выбор профессии никак не будет связан с экономикой и финансами. Самим же фондом будет заниматься профессиональный управляющий, и активы не пострадают.

Давайте вернемся от частной истории к общим принципам инвестирования. Как формируется инвестиционный портфель? Есть ли единые принципы для капиталов разного размера?

Условно можно разделить ваш инвестиционный портфель на две части. Первая — это фундамент, подушка безопасности, которая должна быть сформирована из консервативных инструментов. Это могут быть облигации, недвижимость, в том числе купленная  с торгов, ETF-фонды и так далее. Задача этих инструментов — сохранить капитал, то есть доход по нему должен всего лишь быть выше инфляции. Вторая часть портфеля — это так называемые агрессивные инструменты, которые рассчитаны на увеличение капитала. Принципиально важный момент при составлении портфеля — хочет ли клиент оставить капитал внутри России. Сейчас у меня есть клиенты, которым по тем или иным причинам иметь зарубежные активы нельзя, поэтому большая часть инструментов исключается.

Давайте подробно поговорим обо всех инструментах, которыми сегодня располагаете вы как инвестиционный консультант. В какие из них вы больше верите? Какие, с вашей точки зрения, переоценены? И что нового появилось на рынке инвестиций?

В российском поле самым популярным и самым простым инструментом инвестиций является недвижимость. Самая очевидная стратегия — купить квартиру и сдать, настолько простая, несколько недальновидная. Сегодня такое вложение даст 6-7% годовых или, предположим, до 15%, если сдавать квартиру посуточно. При этомкраткосрочные вклады в банке дают 23-25%. Аудит показывает, что самую высокую доходность в сегменте недвижимости дает коммерция и ритейл. Мы нашли прекрасное направление — складские комплексы, сейчас мы их и строим, и реновируем. Эффективность таких объектов в разы выше, чем, например, жилья. Купив готовый склад, вы получите 20% годовых. Рост капитала будет происходить за счет увеличения стоимости объекта, плюс кэш—флоу от его сдачи.
В отличие от арендаторов квартиры, которые могут часто меняться, в коммерческие объекты въезжают надолго. К примеру, с«Азбукой вкуса» мы заключили пятилетний контракт на аренду помещения, ремонт вкотором они сделали сами. Он дал нам прогнозируемый денежный поток с понятнымиусловиями на много лет вперед.

Какие еще интересные кейсы в области недвижимости вы реализовали в этом году?

К примеру, в Санкт—Петербурге выстроили технопарк, который сдается по 1000 квадратных метров. Реновировали старое задание под «Светофор». Заключили с ритейлером контракт на 5 лет, затем продали это как готовый арендный бизнес, получив 100% годовых дохода. Изначально это был старый дом культуры в Московской области, который мы выкупили на торгах по банкротству, разглядев в нем потенциал. Резюмируя тему недвижимости, скажу, что этот сегмент и сейчас остается самым интересным, самым понятным, он всегда дает возможности. Но требует смарт—подхода, а не просто вложиться в жилье и сидеть с этим всю жизнь.

Какие консервативные стратегии сейчас интересны на фондовом рынке?

Смарт—идея в российском поле — это работа на рынке облигаций, например, с облигациями федерального займа (ОФЗ) и флоутерами. За счет покупки флоутеров — облигаций с переменным купонным доходом — можно сохранить свои деньги под 25-27% годовых с ежемесячными выплатами.
Таким образом, у вас есть ликвидные бумаги, которые в любой момент можно продать, и прогнозируемый доход. Дальше на деньги, полученные от флоутеров, по мере снижения ставки мы будем выкупать ОФЗ с фиксированной купонной ставкой, предположим, 16%. Они стоят сильно ниже номинала, допустим, на 30-50%. По мере снижения ставки ОФЗ будут приносить невысокий купонный доход, но рост их номинальной стоимости составит десятки процентов.
Таким образом, на супер простых консервативных инструментах в виде облигаций можно делать в среднем от 30 до 50-60% годовых. При правильном подходе, конечно.

Для непрофессионала эта история с облигациями не выглядит простой.  Такая высокая доходность от, казалось бы, консервативного инструмента…

Собственно, в этом и есть работа профинвестора — иметь своё видение, уметь найти высокую доходность при низких рисках. Одни и те же инструменты в руках разных людей могут давать принципиально разный результат. Кого—то не устраивают облигации из—за якобы низкой доходности. Значит, этот кто—то не умеет ими пользоваться. А потом в погоне за высокой прибылью залезают во всякую ерунду вроде трейдинга, чем я заниматься категорически не рекомендую. Статистически это потеря денег, игра с нулевым балансом, зарабатывают на трейдинге, пожалуй, только компании — организаторы соответствующих курсов.

Что интересного вы можете предложить инвесторам, рассматривающим зарубежные активы? И в целом, по—вашему, стоит ли делать ставку на доллар?

Доллар, конечно, все еще более актуальный, чем рубль, с точки зрения сохранения капитала. Мы это видим и на проценте инфляции, и на разнице курсовой стоимости. То есть при инвестировании в последние 20 лет в рублях и долларах, при получении одинаковой доходности конечный результат будет отличаться в десятки раз. О том, что доллара не будет, я слышу с тех пор, как первый раз узнал про инвестиции. Но тем неменее 60% денежной массы в мире все еще находится в долларе. Может быть, парадигма поменяется, когда—то «на коне» был фунт стерлингов. Но для этого нужны десятилетия, либо какое—то глобальное потрясение, которого, надеюсь, не случится.
Так вот, если мы говорим про зарубежные стратегии, для российских граждан все еще открыты зарубежные брокерские счета в различного рода юрисдикциях. И, как  в дружественных — Дубае, Казахстане, Армении, — и недружественных. Ни у кого не заблокировали, не отняли деньги, размещенные у американских брокеров.
Например, у меня открыты счета в Interactive Brokers, все работает на «раз—два». Никаких проблем, если вы не санкционник, конечно. Но, безусловно, в текущей геополитической обстановке это несет определенные риски.

Какие низкорисковые инструменты на зарубежном рынке вы чаще всего используете?

Если мы говорим про средне срочные зарубежные инвестиции, я бы присмотрелся к ETF-фондам, которые позволяют инвестировать в определенный сегмент, например, в высокие технологии, а не в конкретные компании, которые в нем находятся. Можно не гадать, вырастет Tesla или упадет, будет NVidia в два раза больше Apple или не будет. В ETF-фонде около сотни компаний, а балансировкой портфеля занимается сам фонд. Вложившись в такой фонд, я минимизирую риски и трудозатраты, получая долларовую доходность. Прогнозировать доходность ETF-фондов можно на основе роста индексов S&P 500 или NASDAQ, которые выросли в прошлом году более чем 30% и 50% соответственно.

Давайте поговорим о второй части портфеля — рисковых инвестициях, которые направлены на наращивание капитала. Какие инструменты наиболее интересны?

Для получения повышенной доходности мы рассматриваем прямые инвестиции в бизнесы, так называемые private equity. Это могут быть pre IPO-стадии, когда мы покупаем доли в крупных компаниях перед выходом на биржу. Недавно мы купили малюсенькие доли в трех компаниях Илона Маска на несколько миллионов долларов. Это всем известная SpaceX, нейротехнологическая Neuralink и компания искусственного интеллекта OneX. Эти три сегмента супер интересны. Но доходность по нимспрогнозировать невозможно.

Рекомендуете ли вы участвовать в pre IPO российских компаний?

Очень точечно. Инструментарий для этого есть, но глобально российский рынокимеет большое количество политических и экономических рисков, плюс сравнительнаяслабость рубля по отношению к другим валютам. Недавно нам предложилипоучаствовать в pre IPO крупной и успешной отечественной компании «Всеинструменты.ру», но мы отказались. Я выбираю инструменты непредвзято — отдаюпредпочтение тем, где большая эффективность и меньшие риски. Зарубежные компании— это лидеры в своем сегменте. Как бы нам ни хотелось, чтобы Россия была ТОП-1 намировой арене, фактически мы пользуемся зарубежными гаджетами, ездим назарубежных автомобилях и так далее. В любом случае, если я заработаю на зарубежныхкомпаниях, то все равно как гражданин России заплачу налоги в России, здесь буду этиденьги тратить, растить детей, покупать недвижимость и так далее.

Что с криптовалютами?

Это инструмент с высоким потенциалом, и мы с ним, безусловно, работаем. Во всеммире он становится базовым, крупнейшие международные структуры покупают себе егона баланс. Так, фонд BlackRock транслирует своим инвесторам, что доля криптовалюты в5-6% не делает портфель более рисковым, но может значительно повысить  доходность. Goldman Sachs позволяет клиентам хранить деньги в биткоине. Трамп утверждает, что после его вступления в должность биткоин будет выступать валютным государственным резервом наряду с золотом. Недавно на тему криптовалюты высказался Путин, сказав, что запретить крипту никто не сможет и подобные инструменты «будут развиваться, чтобы снижать издержки и повышать надежность» (ред.: цитата по РБК).
Сейчас в большинстве стран биткоин участвует в платежной системе, в Мексике им можно платить налоги. Так что экзотикой он уже давно не является. Тем более что в криптоиндустрииесть все инструменты классической банковской системы. Это залоговое обеспечение, условные депозиты и так далее. Вы можете предоставить свои криптоактивы как ликвидность крупным банкам, биржам, криптобанкам, криптобиржам, и они будут приносить вам дополнительный пассивный доход, как банковский вклад, генерировать кэш—флоу.
Такого роста, как раньше, я в крипте не вижу, но все равно она дает трехзначную доходность, и это очень и очень привлекательно. С ее помощью можно повыситьдоходность портфеля. Главное правило — никакого трейдинга, только спот—позиции и вложения в топовые «монеты», такие как  биткоин и эфириум.

Давайте поговорим о прямых инвестициях в бизнес. Всем людям, имеющим капитал, время от времени приносят идеи перспективных проектов. Как оценить риски? Какойу вас в целом подход к работе с такими историями?

Так и есть. Ко мне буквально каждый день кто—то приходит с предложением в него проинвестировать. И здесь нет другого пути, кроме как действовать беспристрастно, вне зависимости от того, кто к тебе пришел. При этом личность лидера проекта — это то, счего мы начинаем оценку бизнеса. Разбирается ли человек в направлении, которым он занимается? Есть ли у него профессиональное видение, навыки для управления? Также важно понять, насколько он горит этим делом, готов ли нести ответственность, не бросит ли бизнес, если столкнется со сложностями. Недавно была такая ситуация: пришел предприниматель за инвестициями с хорошей бизнес—моделью уже работающего бизнеса, но в процессе общения стало ясно, что его задача — масштабироваться, потом выйти в кэш и уехать из страны. Мы поняли, что без хорошего управленца бизнес может пошатнуться, и ответили отказом.

В каких еще случаях вы отказываете?

Мы не даем деньги в стартапы, «которые перевернут мир». Есть статистика, согласно которой большинство из них терпят неудачу, поэтому предпочитаю идти понятным прогнозируемым путем.
Также мы не даем деньги «тонущим кораблям», когда бизнес терпит убытки, а собственник предлагает проинвестировать, чтобы «залатать дыры» и затем выйти на новый уровень. Мы предлагаем деньги только здоровому бизнесу, который уже доказал свою состоятельность и находится на этапе масштабирования.
И, конечно, предприниматель должен предоставить залоговое обеспечение — в случае форс—мажорам не нужен ликвидный залог, который можно быстро продать и покрыть издержки. А риски есть у любого бизнеса. Кстати, если собственник заявляет, что рисков нет, это сигнал к тому, чтобы не иметь с ним никаких дел.